– Мы все, к сожалению, помним случаи, когда с гречкой, яйцами были перебои. Начинаются процессы спекулятивного характера. Я думаю, сегодня особой трагедии нет, потому что есть молоко, есть сырье, есть перерабатывающая мощность. Но когда мы говорим в целом про цены на продукцию, то все время претензии к крестьянам: “ну чего же вы там повышаете?”. Но для объективности надо отметить, что есть основания. Затраты на производство растут постоянно. Потребитель становится все более требовательным к качеству, и это правильно. Но чтобы вырастить качественную продукцию, естественно, надо в это больше вложить. А на фоне этого растут еще и тарифы, и цены на энергоносители, и зарплату надо платить, и логистика увеличивается в цене. Поэтому это все ложится на себестоимость продукции, и объективным процессом является увеличение стоимости продукции, которая идет на полки. Но, конечно, есть вопросы и к торговым сетям, которые иногда необоснованно завышают стоимость товаров. Однако у нас существуют большие резервы для того, чтобы навести правильный порядок, чтобы все участники этой цепочки (производитель, логистика, продавец) имели хорошие рентабельность и доходность в своем развитии. Сейчас принимаются законодательные акты, другие меры для того, чтобы выровнять этот процесс. Это тема, которую надо будет совместно, объединив усилия всех – и правительства, и депутатов, и региональной власти, – решать.

– Все чаще звучат предложения регулировать цены жестко с помощью государственных инструментов. А каково ваше отношение к подобным предложениям?

– Подобные предложения не новы, они всегда возникают в отношении принципиального подхода на социально значимые продукты питания. Например, установить какой-то определенный максимальный уровень торговых наценок, определить перечень и предоставить торговым сетям квотирование и рамки. Но потом, когда продовольствия становилось в достаточном количестве, то всегда уходили от этого. Сейчас, естественно, такие мнения возникают по яйцам, по сливочному маслу, по другой продукции… Я думаю, что можно до этого не доходить, а цивилизованно все эти вопросы решать, но если будут такие перегибы дальше, то тема будет всплывать. Но принятие таких кардинальных решений скорее станет некой вынужденной мерой.

– Безусловно, продовольственная безопасность в стране зависит от того, как себя чувствует сельхозпроизводитель. В чем вы видите глобальные вызовы, стоящие перед АПК?

– Когда мы говорим про ситуацию, что она достаточно динамично развивается в сельском хозяйстве – и новые технологии, и техника появляется, отечественные гибриды, сорта, – то, да, мы видим эффект. Но когда мы погружаемся в резервы, то признаем, что есть проблемы. И мы их обозначаем, чтобы решать. Но среди тех вызовов, о которых вы говорите, я считаю, что для нашего сельского хозяйства серьезный вызов – сокращение поголовье скота. У нас большое количество пашни не обрабатывается. Несмотря на серьезные показатели, которыми мы гордимся, падает доходность у сельхозпроизводителей. Есть тут субъективный фактор, есть объективный фактор. И если пошлина на зерновые забирает большую часть прибыли у сельхозпредприятий, значит мы обязаны пересмотреть наши пошлины, убрать непомерные размеры. Второе – посмотреть на стоимость тарифов, которые используют селяне для своего производства. За электроэнергию почему-то сельские труженики должны платить в 2–2,5 раза больше за один киловатт-час, чем промышленное предприятие. У нас мощная система энергетическая в стране, и нам по силам решить этот вопрос, я считаю. Да и другие тарифы, и на газ, и на дизельное топливо. Это же наши ресурсы, это наше конкурентное преимущество. И когда мы будем удобные тарифы использовать для производства всех госпродукций, то будет доходность больше и такого подъема цены не будет на наших прилавках. Это такие серьезные вызовы, которые надо в ближайшее время решать.

– Почему сокращается поголовье скота и есть ли возможность как-то изменить эту тенденцию?

– Поголовье скота сокращается в основном в личных подсобных хозяйствах (ЛПХ). Они имеют большую долю в производстве: КРС 48% у ЛПХ, 57% картофеля, третья часть производства молока. ЛПХ – очень важный сектор, и жаль, что кто-то недооценивает его роль. Но для экономики, для обеспечения продовольственной безопасности само существование сельского уклада, личных подсобных хозяйств имеет стратегическое значение. Нам надо всячески оберегать, сохранять и помогать личным подворьям, находить возможности оказывать государственную поддержку, объединять, помогать с реализацией продукции, оснащать, приобщать к возможности получить технику, кредиты. Это, я считаю, залог очень многих серьезных устоев не только в сельском хозяйстве, но и в целом в стране. Кроме этого, ЛПХ является хорошей базой для семейных ферм, крестьянских хозяйств, чтобы они работали и осваивали неиспользованные земли. И тогда и с животноводством будет нормально все. Сегодня поголовье, если мы возьмем за последние 20 лет, растет только в фермерских хозяйствах. Сельхозорганизации тоже значительно сократили его. А начиная с 2000 года производство молока в 5 раз увеличилось у фермеров. Почти в 5,8 раза увеличили они и производство мяса. А откуда фермеры берутся? Отчасти из ЛПХ, отчасти из того, что было создано еще 35 лет назад.

– Поддержка фермеров – очень важное направление государственной политики. И вот сейчас Государственная Дума будет принимать бюджет. Как вы его оцениваете в плане удовлетворения потребностей аграрного сектора?

– Федеральный бюджет, конечно, связан с той ситуацией, в которой страна сейчас живет. Однако он достаточно сбалансирован и, естественно, решает стратегические задачи. Первое, что касается выполнения всех социальных программ, поддержки намеченных планов. Вторая задача решает вопросы по обеспечению нашей победы, фронта, армии, тех, кто защищает нас, их семей. Есть вопросы, касающиеся технологического перевооружения или обновления. Это тоже важное направление, решаемое при поддержке бюджета. Ну и приятно отметить, что для сельского хозяйства максимально нашли возможности для того, чтобы основные направления поддержать. Последние поправки, которые подписали руководители “Единой России”, руководители палат Госдумы, Совета Федерации, добавляют еще ресурсы для того, чтобы бюджет сельского хозяйства был наполнен. Это касается основных программ, в первую очередь важной программы комплексного развития сельских территорий, где значительное увеличение бюджета было – до 108 млрд рублей. А это и сельские дороги, библиотеки, дома культуры, школы, больницы… Кроме этого, выделяются дополнительные ресурсы для того, чтобы решать кадровые вопросы в АПК. Есть, конечно, в бюджете свои особенности, это касается и объемов по льготному кредитованию, капексов, и мы обращаемся к правительству, если будут дополнительные доходы, чтобы на эти направления стратегические средства выделялись дополнительные.

– Покупка технических ресурсов – тоже непростая ситуация.

– В этом году даже были увеличены ресурсы для лизинга. Это хороший механизм. “Росагролизинг” в полной мере выполняет задачи по обеспечению техникой. Ну как сегодня без модернизации, без современных технологий, без техники? Когда наши заводы начали работать эффективно, техника стала более качественной. Но она должна на поле работать, а не стоять на заводских площадках. Ее никто не покупает, потому что доходы низкие. Денег нет у крестьян купить трактор. И эти вопросы надо расшивать. Я думаю, и в бюджет дополнительно на эти цели деньги тоже направят.

– К мерам поддержки фермерских хозяйств также относится и развитие сельхозкооперации. Что делается для того, чтобы сельскохозяйственные кооперативы стали играть более значимую роль?

– Если мы посмотрим на цифры производства, то у нас более половины продовольствия производят хозяйства малой формы. Я считаю дальнейшее увеличение производства, перспективы связаны с тем, чтобы развивать фермерство, семейные фермы. Но чтобы эффективность маленьких хозяйств увеличить, надо их объединять в кооперативы. Это мировая практика, есть такой опыт и у нас. Сегодня предпринимаются все усилия для того, чтобы помочь кооперативам, кооперативному движению. Тогда можно уже по-другому разговаривать и с торговыми сетями. Принимаются законы и другие меры в этом отношении. Потом есть такие вопросы справедливости. Например, законодательные акты, которые мы сейчас готовим, определяют производство кооператива, они не должны платить дважды налоги. Есть направления, связанные с формированием перерабатывающей составляющей в кооперативах. Государство тоже должно выделять им ресурсы под оборудование, транспортную логистику. Но работы по укреплению кооперации, на мой взгляд, ведутся недостаточно.

– Цена на так называемый борщевой набор – тема, неоднократно поднимаемая. Как вы считаете, тут будет ценовая коррекция?

– Современные технологии. Мирового уровня результаты. Представляете, 100 т с гектара собирают моркови, лука. Но если затраты на производство растут, то и цена будет расти. Ведь важно найти баланс, чтобы еще в торговых сетях стоимость не поднималась. Картошка сейчас в цене растет, потому что затраты значительно выросли. Растут зарплаты, иначе никак, потому что иначе кадры из АПК перетекут в другие отрасли промышленности. Тоже объективная реальность. И все это накладывается на себестоимость, конечную стоимость продукта. Поэтому это объективные факторы, но здесь надо смотреть, чтобы никто не спекулировал какими-то вещами. И, опять-таки, от производства до полки в магазине должны быть доходности соизмеримы, чтобы никто из участников этой цепочки не получал сверхприбыли, потому что сразу это отзеркалится на потребителе. Цена должна быть приемлемой, продукция – качественной. Это наша общая цель, и мы должны очень сбалансированно подходить к решению такой важной государственной задачи.