На днях ЕС принял первый в истории комплексный закон о почвах – Soil Monitoring Law. Обычно почвы остаются где-то на периферии правового поля, между земельным законодательством и природоохранным, поэтому новость очень крутая. Цель закона сформулирована амбициозно: здоровые почвы по всей Европе к 2050 году.

Немного статистики: по оценкам Европейской комиссии, больше 60% почв в ЕС в неудовлетворительном состоянии. Деградация обходится минимум в 50 млрд евро ежегодно – эрозия, загрязнение, переуплотнение, потеря органического вещества.
Закон предусматривает три основных направления:

1. Единая система мониторинга состояния почв во всех странах ЕС. Общая методология оценки, сопоставимые данные по физ/хим/био параметрам;

2. Требование к странам определить, какие практики землепользования допустимы, а какие надо запретить из-за вреда для почв. Устойчивое управление почвами становится обязательным, а не рекомендательным.

3. Идентификация, обследование и очистка загрязнённых участков. Нечто вроде реестра проблемных территорий с обязательством их разбирать.

До 2023 г. в ЕС не было специального законодательства о почвах – в отличие от воды, воздуха или морской среды. Попытка принять European Soil Framework Directive была еще в 2006 г., но ее заблокировал ряд стран. Аргумент: нарушение принципа субсидиарности, почвы слишком разные в разных регионах, поэтому каждая страна лучше знает свои особенности. В 2014 г. предложение официально отозвали. То есть потребовалось почти 20 лет, чтобы политический консенсус сложился. Вероятно, сейчас наконец сработала комбинация факторов: климатическая повестка, накопленные данные о масштабах деградации, понимание трансграничности проблемы. Последнее в отношении почв может быть не очевидно, кмк, так как, предположу, почва воспринимается скорее как статичный компонент экосистем, роль почв в функционировании экосистем тоже менее на слуху, и тем более сложно предположить, где границы этого участия в общем функционировании системы.

Для сравнения – что в этом отношении есть в США и у нас?

В Америке история защиты почв началась с практической катастрофы – пыльных бурь 1930-х гг., когда эрозия превратила плодородные земли в пустыню (у Тимофея Чернова выходила отличная статья на эту тему в N+1). В ответ Рузвельт подписал Soil Conservation Act (1935), создали Службу охраны почв (сейчас Natural Resources Conservation Service). Сейчас система состоит из Soil and Water Resources Conservation Act (1977) для стратегического планирования, Farm Bill (обновляется каждые 5 лет) для финансирования природоохранных практик. Но это преимущественно добровольные программы. Нет обязательного систематического мониторинга состояния всех почв. Акцент на поддержке фермеров и предотвращении эрозии, а не на оценке здоровья почв как экосистемы.

В России законодательная ситуация тоже фрагментарная. Есть Земельный кодекс (2001), статья 13 которого обязывает землевладельцев воспроизводить плодородие, защищать почвы от эрозии, загрязнения, заболачивания. Рекультивация обязательна, если деятельность привела к ухудшению качества земель. Есть закон “Об охране окружающей среды”, где почвы упомянуты как компонент природной среды, есть статья об охране редких почв. С 2024 г. работает Федеральная государственная информационная система состояния окружающей среды, которая включает данные о почвах. Это уже движение в сторону централизованного сбора информации и более комплексного подхода, но специального закона о почвах нет. Вернее, проект закона “Об охране почв” существует с 1999 года – обсуждается уже 26 лет, неоднократно дорабатывался, но так и не принят. Подробно про имеющееся на 2019 г. законодательство в отношении почв можно прочитать в статье коллег С.Н. Чукова и А.С. Яковлева из СПбГУ и МГУ, соотв. Законодательство регулирует землю как объект недвижимости – кадастровый учет, сделки, категории земель. А почва как живая система, ее состояние, здоровье – это пока побочный эффект других норм.